22 октября 1941 года французская
газета «Лё Фар» опуб-
ликовала следующее объявление:
«Утром 20 октября трусливые преступники,
состоящие па
службе Англии и Москвы, убили
коменданта города Пинта.
Убийцы до сих пор не задержаны.
В порядке отмщения за это преступление
я приказал рас-
стрелять 5O заложников. Еще 50
заложников подлежат рас-
стрелу в случае, если виновные
не будут арестованы до полу-
ночи 23 октября».
Подобные публикации, помещенные в
черную рамку,
стали обычным явлением на страницах
газет или на красных
уличных тумбах в городах Франции,
Бельгии, Голландии,
Норвегии, Польши и России. Соотношение,
публично объяв-
ленное немцами, неизменно составляло
100:1, то есть сто
заложников за каждого убитого немца.
Хотя захват заложников широко практиковался
со вре-
мен Древнего Рима, в наше время
к нему никто не прибе-
гал, за исключением немцев в первую
мировую войну и
англичан в Индии и Южной Африке
во время англо-бур-
ской войны. По указанию Гитлера
немецкая армия осуще-
ствляла эту практику в широких масштабах
в ходе второй
мировой войны. В Нюрнберге были
представлены десятки
подписанных генералом Ксйтелем и
нижестоящими наци-
стами секретных приказов, требовавших
захвата и расстре-
ла заложников. «Крайне важно,- указывал
Кейтель 1 ок-
тября 1941 года,- чтобы в их (заложников)
число входили
хорошо изиестные высокопоставленные
личности или чле-
ны их семей». А генерал Штюльпнагель,
командующий
немецкими войсками во Франции, подчеркивал
год спустя,
что, чем более известны расстрелянные
заложники, тем
«эффективнее устрашающее воздействие
на потенциальных
преступников».
Всего за время воины немцы расстреляли
29 600 фран-
цузских заложников (без учета тех
40 тысяч человек, кото-
рые «умерли» во французских тюрьмах
с немецкими охран-
никами). Число уничтоженных заложников
в Польше
составило 8 тысяч человек, в Голландии
— около 2 тысяч. В
Дании вместо публичных расстрелов
заложников была вве-
дена система «выборочного истребления».
Согласно чрезвы-
чайным приказам Гитлера, репрессии
за убийства немцев в
Дании должны были проводиться тайно
«в соотношении
пить к одному». Так, немцами был
убит выдающийся датс-
кий пастор, поэт и драматург Кай
Мунк, одна из популяр-
нейших в Скандинавии фигур. Его
тело бросили на дорогу,
прикрепив к одежде записку: «Свинья,
ты все же послужил
Германии».
Из всех военных преступлений генерала
Кейтеля, кото-
рые он объяснял необходимостью выполнять
приказы Гит-
лера, самыми зловещими, по его признанию
в Нюрнберге,
были те, которые совершались под
кодовым названием «Ночь
и туман». Этот чудовищный приказ,
предусматривавший
порядок расправы над несчастными
жителями захваченных
территорий на Западе, был подписан
лично Гитлером 7 де-
кабря 1941 года. Его целью, как
о том свидетельствует кодо-
вое обозначение, был захват лиц,
представлявших угрозу
«германской безопасности», но не
подлежавших немедлен-
ному расстрелу. Их следовало отправлять
в мир иной, lie
оставляя следов на территории Германии,
заставляя как бы
исчезнуть в ночи и тумане неизвестности.
Семьи не должны
были получать никакой информации
о них, даже если речь
шла о месте их захоронения в рейхе.
12 декабря 1941 года Кейтель издал
директиву, разъясня-
ющую приказ фюрера:
«В принципе преступления против
германского государства
наказуемы смертью. Но если наказанием
за эти преступления
служит тюремное заключение, даже
в виде пожизненных ка-
торжных работ, его следует квалифицировать
как проявление
слабости. Эффективное устрашение
может быть достигнуто
либо посредством высшей меры
наказания преступнику, либо
посредством мер, в результате
которых ни его родственники,
ни сограждане ничего не узнают
о его судьбе».
В феврале следующего года Кейтель
разъяснил приказ
«Ночь и туман» подробнее:
«В случаях, когда смертный приговор
не был вынесен в
течение восьми дней после ареста
преступника, арестованных
следует тайно доставлять в Германию...
Такие меры будут
иметь устрашающий эффект, потому
что:
а) арестованные будут исчезать
без следа;
б) не будет выдаваться никакой
информации об их место-
нахождении или судьбе».
Эта зловещая задача возлагалась на
службу СД, захва-
ченные документы которой изобилуют
имеющими отноше-
ние к операции «Ночь и туман» приказами,
требовавшими
сохранения в строжайшей тайне мест
захоронения жертв.
Сколько жителей Западной Европы
исчезли в «ночи и ту-
мане», нс удалось установить даже
на Нюрнбергском про-
цкссе. Лишь известно, что в живых
удалось остаться очень
немногим.
Некоторые цифры, позволяющие прояснить
масштабы
истребления, содержатся в документах
СД. Здесь приводится
число жертв в результате карательной
операции на захвачен-
ной территории (на территории России).
Этот вид операций
выполнялся подразделениями, которые
в Германии получи-
ли название айнзатцгруппен - отряды
спецакций, или, ис-
пользуя более точный термин и принимая
во внимание их
специализацию, отряды истребления.
Приблизительное чис-
ло их жертв случайно всплыло на
Нюрнбергском процессе.
Незадолго да начала процесса капитан-лейтенант
воен-
но-морского флота Уитни Р. Харрис,
один из государствен-
ных обвинителей от США, допрашивал
Отто Олендорфа о
его деятельности в годы войны. Было
известно, что этот
моложавый (ему было 38 лет), привлекательный
на вид не-
мецкий интеллигент являлся начальником
3-го отдела гим-
млеровского центрального управления
безопасности РСХА,
но в последние годы войны работал
преимущественно экс-
пертом по внешнеторговым связям
министерства экономи-
ки. Он сообщил следователю, что
провел всю войну на
службе в Берлине, за исключением
одного года. На вопрос,
чем же он занимался в течение этого
года, находясь за
пределами Берлина, Олендорф ответил:
«... Я был команди-
ром отряда спецакций D».
Харрис, юрист по образованию, к тому
времени доволь-
но заметный авторитет но немецким
делам, знал достаточно
много об отрядах спецакций. Поэтому
он сразу задал во-
прос; «Во время войны вы были командиром
отряда спецак-
ций D. Сколько мужчин, женщин и
детей уничтожил ваш
отряд?»
По воспоминаниям Харриса, Олендорф
пожал плечами и
почти без колебаний ответил: «Девяносто
тысяч!»
Отряды спецакций были сформированы
Гиммлером и
Гейдрихом и сопровождали немецкие
армии, вступившие в
Польшу в 1939 году. В их задачу
входило вылавливать евреев
и направлять в гетто. Почти два
года спустя, когда уже
началась русская кампания, с согласия
командования вер-
махта они получили приказ следовать
за боевыми частями и
выполнять фазу «окончательного решения».
С этой целью
были созданы четыре отряда- А, В,
С и D. Последним из
них и командовал Олендорф с июня
1941 года по июль 1942
года. Oн действовал и южной части
Украины, входя в состав
11-й армии. На суде на вопрос полковника
Джона Харлана
Амена, какие инструкции он получил,
Олендорф ответил:
- Инструкции требовали ликвидировать
евреев и советс-
ких политкомиссаров.
- Под словом «ликвидировать»,
вы имеете в виду «уби-
вать»?— уточнил Амен.
- Да, я имею в виду «убивать»,
- ответил Олендорф,
прибавив, что это относилось
к женщинам, детям, а равно и
к мужчинам.
- С какой же целью надо было истреблять
детей? - пре-
рвал его вопросом советский судья
генерал И. Т. Никитченко.
Олендорф ответил:
- Приказ гласил, что еврейское
население должно быть
полностью истреблено.
- Включая детей?
- Да
- Всех еврейских детей убивали?
- Да.
Отвечая на дальнейшие вопросы Амена,
Олендорф опи-
сал, как обычно происходило убийство.
- Отряд спецакции вступал в деревню
или город и приказывал
именитым еврейским гражданам
созвать всех евреев для «пересе-
ления»*. Им предлагалось сдать
все ценности, а затем, незадолго
до казни, снять верхнюю одежду.
После этого их отвозили на
место казни, которым обычно служил
противотанковый ров,
причем на грузовиках доставляли
такое число людей, которое
можно было расстрелять в один
прием. При этом стремились
свести к минимуму время между
моментом, когда пленники
догадывались о том, что их ждет,
и самим расстрелом.
* То есть им сообщали, что предстоит
переселение в другое место. - Прим. авт.
Затем по команде их расстреливали
стоя или поставив на
колени, после чего трупы сбрасывали
в ров. Я никогда не
позволял производить расстрел
отдельным солдатам, а прика-
зывал взводу стрелять по команде
одновременно во избежание
личной ответственности. Командиры
других отрядов требова-
ли, чтобы жертвы ложились на
землю, и расстреливали их в
затылок. Я не одобрял таких методов.
- Почему же ? - спросил Амен.
- Потому, - ответил Олендорф,
- что для жертв и для
тех, кто проводил экзекуцию,
это было психологически слиш-
ком тяжелым испытанием...
- Весной 1942 года, — рассказывал
далее Олендорф, - по-
ступил приказ от Гиммлера изменить
метод казни женщин и
детей. С тех пор их доставляли
ко рвам в грузовиках, обору-
дованных газовыми камерами (душегубках).
Автомобили были
сконструированы специально для
этой цели двумя берлинскими
фирмами. Снаружи нельзя было
определить, для чего они пред-
назначались. Выглядели они как
обычные фургоны, но устроены
были так, что с запуском двигателя
выхлопные газы подава-
лись в закрытый кузов, умерщвляя
в течение десяти-пятнад-
цати минут всех, кто там находился.
— Как вам удавалось заманивать
жертвы в кузов? — поин-
тересовался полковник Амен.
- Им говорки, что предстоит переезд
в другое место, -
ответил Олендорф*.
* Оленлорфа судили в Нюрнберге американским
военным трибуна-
лом вместе с еще двадцатью одним
нацистом по делу «Об отрядах
спецакиий». Четырнадцать из них
были приговорены к смертной казни. Из них лишь четверо (Олендорф и трое
других командиров отрядов) были казнены в ландсбергской тюрьме 8 июля 1951
года, спустя три с половиной года после вынесения приговора. Для остальных
смертные приговоры были заменены другими наказаниями.- Прим. авт.
«Захоронение погибших в грузовиках
с газовыми каме-
рами, - продолжал он жаловаться,
- было тяжелейшим ис-
пытанием для личного состава отрядов
спецакций». В доку-
менте, представленном Нюрнбергскому
процессу, это
подтвердил некий д-р Беккер, которого
Олендорф опознал
как конструктора душегубок. В своем
письме в штаб СД
д-р Беккер возражал против того,
чтобы персонал СД вы-
гружал трупы удушенных газом женщин
и детей, подчерки-
вая, что «всем занятым на этой работе
могут быть нанесены
сильнейшие психологические травмы
и причинен серьезный
ущерб здоровью. Они жаловались на
головную боль, появ-
лявшуюся после каждой такой выгрузки».
Д-р Беккер обратил также внимание
своего начальства
на то, что «применение газа не всегда
осуществляется пра-
вильно. Для того чтобы поскорее
завершить операцию, во-
дитель нажимает на акселератор до
отказа. При этом лица,
подлежащие умерщвлению, погибают
от удушья, а не от
отравления газом, погружаясь при
этом в сон», как заплани-
ровали создатели душегубок.
Д-р Беккер казался самому себе прямо-таки
гуманистом,
предлагая усовершенствовать технологию
умерщвления: «Мои
рекомендации подтвердили теперь,
что при правильной ре-
гулировке рычага смерть наступает
быстрее и узники засы-
пают мирным сном. Искаженных от
ужаса лиц и экскремен-
тов, как это было раньше, не наблюдается».
Но в душегубках, как показал Олендорф,
можно было
одновременно удушить от 15 до 25
человек за рейс, а этого
было совершенно недостаточно в сравнении
с масштабами
истребления, предписанными Гитлером
и Гиммлером. Не-
достаточно, например, для операции,
проводившейся в Ки-
еве, столице Украины, в течение
двух дней - 29 и 30 сен-
тября 1941 года, когда, но данным
официальных отчетов
отрядов спецакций, был уничтожен
33771 человек, преиму-
щественно евреи.
На Нюрнбергском процессе главный
обвинитель от Ве-
ликобритании сэр Хартли Шоукросс
зачитал свидетельские
показания о том, как проходила сравнительно
ограниченная
массовая экзекуция на Украине. Данные
под присягой по-
казания директора и инженера немецкой
дочерней строи-
тельной фирмы на Украине Германа
Грабе повергли в ужас
участников судебного заседания 5
октября 1942 года. В ук-
раинском городе Дубне он стал свидетелем
того, как солда-
ты команды спецакций при содействии
украинских полица-
ев устроили массовую казнь пяти
тысяч евреев около карьера,
сбрасывая туда тела расстрелянных.
«...Я и мой мастер, услышав автоматные
очереди, доносив-
шиеся из-за насыпи, пошли прямо
к угольному карьеру. Достав-
ленные на грузовиках люди: мужчины,
женщины и дети всех
возрастов - сходили с машин и
по приказу эсэсовца, держав-
шего в руках плеть, раздевались
в указанном месте. Они скла-
дывали отдельно обувь, верхнюю
одежду и нижнее белье. Я
видел груду обуви, состоявшую
примерно из 800-1000 пар, ог-
ромные кипы одежды и нательного
белья.
Без криков и плача люди раздевались,
собирались семьями,
целовали друг друга, прощаясь,
и ждали сигнала другого эсэсов-
ца, который также с плетью в
руках стоял у края карьера. В
течение 15 минут, пока я стоял
у огромной ямы, я не услышал
ни жалоб, ни мольбы о пощаде.
Какая-то старая женщина с белыми
как снег волосами
держала на руках годовалого ребенка,
развлекая и веселя его.
Ребенок что-то лепетал от удовольствия.
Родители со слеза-
ми на глазах смотрели на своих
детей. Отец мальчика лет 10
держал его за руку и что-то тихо
говорил. Мальчик изо всех
сил стирался не заплакать. Отец
показывал па небо, гладил
его по головке и, казалось, что-то
ему объяснял.
В этот момент эсэсовец, стоявший
у края котлована.
что-то крикнул своему напарнику.
Тот отсчитал около двад-
цати человек и велел им идти
за насыпь... Я хорошо помню
одну девушку, тоненькую, черноволосую.
Проходя мимо меня,
она сказала: «Мне двадцать три
года».
Я обошел вокруг насыпи и увидел
перед собой огромную
могилу. Люди плотно лежали друг
на друге рядами. Видны были
только головы. Почти у всех кровь
стекала из головы на плечи.
Некоторые еще шевелились. Другие
поднимали руки и повора-
чивали головы, чтобы показать,
что они живы. Котлован был
заполнен примерно на две трети.
По моим подсчетам, в нем
находилось около тысячи человек.
Я поискал глазами человека,
расстреливавшего несчастных.
Это был эсэсовец. Он сидел на
краю карьера, свесив ноги. Держа
на коленях автомат, он
покуривал сигарету.
Обнаженные люди делали несколько
шагов вниз и пробира-
лись по телам мертвых в то место,
куда им указывал эсэсо-
вец. Они ложились на мертвых
или раненых. Некоторые с
тоской тихими голосами утешали
тех, кто еще был жив.
Затем я услышал автоматную очередь.
Заглянув в котлован.
я увидел бившиеся в судорогах
тела или уже неподвижные
головы, лежавшие на телих нижнего
ряда. По шее у них
стекала кровь.
Тут же подошла следующая партия.
Люди спустились в
котлован, легли рядами па предыдущих...
Раздалась новая
очередь».
И так шли ряд за рядом. На следующее
утро немецкий
инженер вернулся на место расстрела.
«Я увидел около тридцати обнаженных
людей, лежавших у
края карьера. Некоторые еще подавали
признаки жизни... По-
зднее живых евреев заставили
столкнуть тела мертвых в
котлован. Затем приказали лечь
там под расстрел... Клянусь
Всевышним, что все сказанное
мной чистая правда».
Сколько евреев и русских партийных
работников (пер-
вые во много раз превышали число
вторых) было уничтоже-
но отрядами спецакций в России до
того, как Красная
Армия изгнала немцев? Нюрнбергский
трибунал едва ли
смог бы определить это точно, но
гиммлеронские архивы, как бы неполны они ни были, дают все же примерное
представление об этом.
Отряд спецакций D во главе с Олендорфом,
имевший на
счету 90 тысяч человек, по числу
убийств уступал некоторым
другим отрядам. Так, например, отряд
А, действовавший на
северном направлении, докладывал
31 января 1942 года, что
в Прибалтике и Белоруссии им истреблены
229052 еврея.
Его начальник Франц Шталекер докладывал
Гиммлеру, что
столкнулся с трудностями в вышеназванных
провинциях из-
за задержки начала операций «ввиду
наступления сильных
морозов, которые затруднили проведение
массовых экзеку-
ций. Тем не менее к настоящему времени
в Белоруссии уже
расстреляна 41 тысяча евреев». Шталекер,
в том же году
убитый советскими партизанами, приложил
к своему докла-
ду красиво оформленную карту, на
которую в каждом рай-
оне было нанесено число преданных
смерти в сопровожде-
нии условного знака в виде гроба.
На одной лишь карте
Литвы было помечено: «136421 умерщвленный
еврей». Око-
ло 34 тысяч человек временно оставили
в живых, ««поскольку
требовалась рабочая сила». Эстония,
где проживало относи-
тельно немного евреев, была названа
в его докладе «свобод-
ной от евреев».
На время суровой зимы экзекуции были
приостановле-
ны, но летом 1942 года отряды спецакций
орудовали вовсю.
К 1 июля еще около 55 тысяч евреев
было убито в Белорус-
сии. В октябре в минском гетто за
один день было уничто-
жено 16200 человек оставшихся там
заключенных. К ноябрю
Гиммлер докладывал Гитлеру, что
в России за период с
августа по октябрь ликвидировано
363211 евреев (цифра
была в какой-то мере завышена, чтобы
ублажить кровожад-
ного фюрера)*.
* 31 августа Гиммлер приказал, отряду
спецакций уничтожить 100 заключенных минской тюрьмы, чтобы лично посмотреть,
как это делается.
По свидетельству Бах-Залевского,
высокопоставленного офицера СС, присутствовавшего при этом, Гиммлер чуть
не упал в обморок, увидев результат первого эалпа. Череч несколько минут,
когда стало ясно, что после зална остались в живых две еврейки, с фюрером
СС случилась истерика. Одним из итогов его личных впечатлений и явился
приказ женщин и детей отныне не расстреливать, а уничтожать в душегубках.
- Прим. авт.
Всего, по подсчетам Карла Эйхмана,
главы отдела гестапо
по делам евреев, два миллиона человек,
почти сплошь евреев,
было убито на Востоке отрядами спецакций.
Но цифра эта,
несомненно, завышена. Трудно поверить,
но эсэсовские гла-
вари так гордились своими злодеяниями,
что часто, чтобы
ублажить Гиммлера и Гитлера, сообщали
дутые цифры. Лич-
ный учетчик Гиммлера, д-р Рихард
Корхерр, докладывал
23 марта 1943 года своему шефу,
что 633300 евреев в России
были «переселены» — эвфемизм для
обозначения массовых
расправ силами отрядов спецакций.
Как ни удивительно,
цифра эта приближается к результатам
тщательного изуче-
ния, проведенного позднее рядом
специалистов. Прибавьте к
этому 100 тысяч умерщвленных в течение
последних двух лет
воины, и цифра, вероятно, будет
достаточно точной, если
вообще можно говорить о точных подсчетах*.
* Число советских партийных работников,
уничтоженных отрядами
спецакций, насколько мне известно,
никогда точно не подсчитывалось. В большинстве докладов СД их учитывали
вместе с евреями. В одном Из докладов отряда А, датированном октябрем 1941
года, значатся 3387 коммунистов среди 121817 казненных, остальные были
евреи. В других докладах приводится общая цифра. - Прим. авт.
Как ни велико это число, оно меньше
числа евреев,
погибших в гиммлеровских лагерях
смерти к тому времени,
когда приступили к выполнению «окончательного
решения».