Глава 1: Планы войны (военный и геополитический аспекты)

Начиная разговор о Первой мировой войне, следует остановиться на вопросах о подготовке и планировании будущей войны.

Франция и Германия после 1870 г. готовились к войне друг против друга. Для первой возвращение Эльзаса и Лотарингии стало навязчивой национальной идеей. Используя эту идею, французской внешней политикой можно было управлять извне. Россия не использовала такую возможность в рамках русско-французского союза 1892-1894 гг. Англия же переиграла и Россию, и Францию, подчинив их внешнюю политику себе. После заключения русско-французского союза Германия была вынуждена вести войну на два фронта. Ситуация тогда была такова: Германия и Франция по военным возможностям примерно равны, Австро-Венгрия слишком слаба для борьбы с Россией, Италия — сомнительный для Германии союзник, над всем этим возвышается морская мощь Англии — общего врага и Германии, и России.

После образования русско-французского военного союза Германии была гарантирована война на два фронта. Германия в данных условиях может рассчитывать на успех только в кратковременной войне. В случае длительной войны объединённые силы России и Франции имеют серьёзное превосходство над армиями Блока Центральных держав. Австро-Венгрия слишком слаба в экономическом и военном отношении для ведения длительной войны. В случае подобного рода войны Англия не замедлит выступить на стороне России и Франции.

Поэтому германский план войны на суше постепенно принял следующие очертания.

Германия громит врагов по очереди, используя высокую пропускную способность своих железных дорог. Из-за огромной территории и затяжной мобилизации армии, быстро разгромить Россию было невозможно. Главный удар наносился по Франции. Французская армия должна была быть разбита до развёртывания русских сил и их перехода в наступление. При имеющемся соотношении сил это могла быть только операция на окружение. Прямой удар через границу исключался: французская линия крепостей считалась неприступной, а в случае маловероятного успеха такого наступления терялось драгоценное время. Обойти линию крепостей можно было либо через Бельгию и Люксембург, либо через Швейцарию. Последний вариант из-за гористой местности отпадал. Западный фронт получал 7/8 всех германских войск. 5/6 из них предназначались для правого крыла, наступавшего через Бельгию и Люксембург. Нарушение нейтралитета Бельгии предполагало вступление в войну Англии, которая защищала гарантированный ей (и Германией тоже) нейтралитет Бельгии. Французская армия разбивалась в генеральном сражении юго-восточнее Парижа, после чего главные силы германской армии быстро перебрасывались против России. После её разгрома для Германии оставалась лишь война с Англией. Новацией Шлиффена было включение в боевую линию резервистов, что отвергалось армиями других государств. Тактическое преимущество достигалось путём использования в составе наступающих сил тяжёлой и сверхтяжёлой артиллерии, в которой Германия имела подавляющее превосходство над армиями других стран вместе взятых.

Такой план был чрезвычайно рискован. Ради сомнительного успеха генерального сражения во Франции Германия практически без боя отдавала Эльзас, Лотарингию, Восточную Пруссию и Галицию. Война виделась исключительно в виде блицкрига. Длительная война, согласно Шлиффену ведётся с помощью стратегии измора. Такая стратегия требует огромных армий, огромных жертв и огромных финансовых затрат.

План войны на море, напротив, отличался осторожностью. Достижение победы разделялось на два этапа. Во время первого из них намечалось добиться уравнивания сил действиями миноносцев, подводных лодок, постановками минных заграждений. Лёгкие силы при этом поддерживались линейными крейсерами во избежание излишних потерь. Предполагалось, что английский флот придёт к Гельголандской бухте для осуществления ближней блокады. После уравнивания сил немецкий Флот открытого моря должен был вступить в решительный бой с английским флотом и разбить его. Для осуществления такого плана требовалось значительное время.

Реально такая ситуация могла принести пользу Германии лишь в начале войны, когда численное соотношение враждебных флотов было ещё относительно благоприятным для немцев. Позже, когда англичане обладали уже почти двойным или даже тройным превосходством в силах, немцам нечего было рассчитывать на успех в решительном сражении. На Балтийском море намечалось держать сравнительно с Флотом Открытого моря незначительные силы, главным образом для сковывания инициативы русского флота. Считалось, что германский флот не должен рисковать кораблями на Балтике ради более выгодного их использования в Северном море. Несколько боевых и вспомогательных крейсеров должны были действовать на английских коммуникациях, главным образом для отвлечения сил противника с основного театра боевых действий — Северного моря.

Для создания полного представления о германском плане войны море необходимо также рассмотреть условия базирования германского флота. Германский флот имел две отличных базы — Киль на Балтийском море и Вильгельмсхафен в Северном море. Каждая из этих баз могла полностью обеспечивать боевую деятельность и восстановление боеспособности флота. Кильский канал позволял быстро переразвёртывать силы из Балтийского моря в Северное и наоборот. Недостатком канала, так и не устранённым во время его реконструкции, были размеры, не позволяющие проходу дредноутов в полном грузу. Для прохода каналом их приходилось разгружать, что приводило к потере ценного времени. Ещё одним недостатком базирования Флота Открытого моря была недостаточная глубина баров (банок) в устьях германских рек. Это позволяло крупным кораблям выходить в море лишь во время прилива. В целом, стратегическая позиция Флота Открытого моря в Гельголандской бухте была исключительно выгодной для обороны берегов как Германии, так и Голландии и Бельгии. В то же время расположение германских баз в глубине Гельголандской бухты сильно затрудняло выход кораблей за пределы Северного моря для действий на коммуникациях Англии.

Шлиффен считал, что Германия должна быстро сокрушить Францию прежде, чем Англия сможет оказать весомый вклад в войну. Сухопутный и морской планы не были связаны между собой, что являлось большим недостатком стратегического характера. Кроме того, в них можно заметить явное несоответствие продолжительности войны — блицкриг на суше и длительный период уравнивания сил на море.

Французские планы носили ярчайше выраженный характер наступления, основанного на идее “элана” (“порыва”). Такое наступление, выполняемое невзирая ни на что, при полном отсутствии каких-либо оборонительных мероприятий не несли опасности для Германии.

Англия к началу ХХ столетия начала терять свои позиции мирового лидера. Экономический, а затем и морской, рост Германии заставлял Англию атаковать ради сохранения своих позиций. Союз с Францией, заключённый в 1904 г., стал отходом от традиционной английской политики “блестящей изоляции”. Англия — морская держава, поэтому её план войны — сугубо морской, принадлежащий лорду Фишеру. Он предусматривал морскую блокаду Германии и постепенное её экономическое удушение, а также максимально возможную поддержку России. Эффективная блокада достигалась только в том случае, если в войну против Германии вступала Россия, иначе блокада превращалась в фикцию. Этот же план предполагал быстрый разгром Франции, действенно помочь которой считалось невозможным. Германский флот вначале совершенно не учитывался.

К началу Первой мировой войны английский план войны на море выглядел следующим образом. В его основе лежали концепции Корбетта, базировавшиеся на теории Мэхэна и Коломба, и, в свою очередь, изрядно модернизированные Фишером. Основными задачами английского флота являлось достижение господства на море со всеми вытекающими отсюда последствиями. Главным средством этого считались линкоры-дредноуты и линейные крейсера, а методами достижения господства — генеральное сражение (“старый британский символ веры”), к которому германский флот надо было принудить. Ведь германский флот намеревался дать сражение только в своих прибрежных водах, где он мог при неблагоприятных обстоятельствах в любой момент вернуться в базы. Требовалось средство, способное заставить немцев принять бой в условиях численного превосходства англичан.

Также предлагалась дальняя блокада, осуществляемая не менее, чем в 150-200 милях от германских баз — предполагаемой дальности ночного перехода немецких миноносцев и подводных лодок. Предлагалось и осуществление задач флота по методу “fleet in being” (“флот оказывает воздействие одним фактом своего существования”) в сочетании с “малыми активными операциями” — действиями лёгких сил. Этим преследовалась цель сохранения главных сил флота к моменту заключения мира для давления, как на побеждённого противника, так и на союзников. Результатом стало то, что усиленно строя дредноуты, англичане не уделяли особого внимания лёгким силам флота, на которые ложилась основная тяжесть ведения повседневных боевых действий.

Английский флот располагал развёрнутой системой баз в Ла-Манше (Портсмут, Девонпорт) и на побережье Северного моря (Скапа-Флоу, Фёрт оф Форт, Кромарти, Розайт). Эти базы имели необходимые доково-ремонтные средства, практически неограниченные запасы. Оборудование баз на Северном море не было завершено к началу войны, что впоследствии сказалось на действиях английского флота. Кроме того, в качестве баз могли использоваться и многочисленные торговые порты. Ограниченная ширина британских доков, вероятно, была одной из причин того, что корабли имели относительно небольшую ширину и, как следствие,— слабую противоминную защиту. Расположение английских баз имело охватывающее по отношению к Германии положение, что давало флоту отличную стратегическую позицию. Это давало возможность английскому флоту осуществлять эффективную экономическую блокаду Германии.

Создаётся впечатление, что план Фишера начинает действовать тогда, когда план Шлиффена уже завершён. Главная задача Фишера — доказать приоритет морской стратегии над сухопутной и привлечь на свою сторону Россию.

Оба плана базировались на предположении, что страна вступит в войну при благоприятных внешнеполитических обстоятельствах.

Союз с Россией был для Англии жизненной необходимостью, так как блокада Германии, повторяем, была возможной только при участии России в войне с Германией. Русско-германский союз в военном отношении был несокрушим.

Проблема заключалась в том, что Россия нигде не сталкивалась с Германией так серьёзно, как с Англией. Всё же английская дипломатия, воспользовавшись поражением России в войне с Японией, сумела поставить русскую и французскую внешнюю политику себе в кильватер. Кроме того, Англия заручилась поддержкой ряда нейтральных государств.

Для Германии же нейтральные страны не имели значения. Сухопутная часть плана Шлиффена выполнялась без их участия. Правильное исполнение плана давало Германии господство над практически всей Западной Европой, что в случае длительной войны в значительной мере обесценивало английскую блокаду.

Во внешнеполитическом аспекте наибольшее значение имело вступление Италии на стороне Германии. Итальянская армия и высвобождение сил Австро-Венгрии значения при этом практически не имели. Итальянская армия, кстати говоря, была единственной, кого ещё могла разбить армия Австро-Венгрии. Германии прежде всего нужен был итальянский флот.

В случае нейтралитета Италии австро-венгерский и французский флоты уравновешивали друг друга самим фактом своего существования. Английский флот получал господство на Средиземном море. В случае выступления Италии на стороне Германии итальянский и австро-венгерский флоты превосходили французский (в начале войны в 1914 г. — 6, к 1915 г., после достройки новых,— 10 против 4, позже 8 дредноутов).

У англичан тогда оставалось два возможных варианта действий.

Первый — отправка в Средиземное море до трети наличных сил для разгрома флотов Италии и Австро-Венгрии. Соотношение сил в Северном море резко менялось в пользу Германии — её флот на время становился равным английскому на данном морском театре. Германский флот получал возможность разбить оставшиеся в Северном море английские силы в решительном бою.

Другой вариант — фактическое оставление Средиземного моря в руках Италии и Австро-Венгрии. Это означало более или менее быстрое падение Мальты, Гибралтара, Суэцкого канала, прекращение удобного морского пути в Индию и на Дальний Восток, а также потерю колоний в Северной Африке. В перспективе это грозило постепенным развалом всей Британской колониальной империи.

Италия вступала в войну на стороне Германии только тогда, когда на Тройственный союз кто-то (Англия, Франция или Россия) нападал. Итало-австрийские противоречия (особенно на Балканах) были гораздо сильнее итало-французских или итало-английских. Экономика Италии очень сильно зависела от импорта сырья, который больше чем наполовину осуществлялся морским путём. Война против Англии приводила к прекращению морских перевозок и как следствие — к прекращению импорта и краху итальянской экономики. Кроме того, выступление Италии на стороне блока Центральных держав не ликвидировало исконных итало-австрийских противоречий. Война же против Австро-Венгрии сулила для Италии солидные территориальные приобретения и наносила гораздо меньший ущерб экономике.

Однако в случае быстрого разгрома Франции Италии оставался только союз с Германией, чтобы успеть к дележу добычи.

Как же всё произошло в реальности? Германия и Австро-Венгрия формально стали агрессорами. Внешнеполитический кризис, возникший в связи с убийством эрцгерцога Франца-Фердинанда, претерпел стремительную эскалацию и вылился в войну. Германия нарушила гарантированный всеми великими державами, и ею в том числе, нейтралитет Бельгии, что вызвало вступление в войну Англии. Это было первой ошибкой Германии. Избежать её можно было, спровоцировав одну из стран, входивших в Антанту, на объявление войны. Этим воспользовалась Италия, сохранив до поры до времени нейтралитет.

Второй ошибкой стал отход от плана Шлиффена в сухопутной войне. Преемник Шлиффена Мольтке-младший пытался несколько уменьшить риск операции, усиливая левое крыло армии, которое должно было защищать Эльзас и Лотарингию. В результате правое крыло несколько ослабло. Большую роль в этом сыграло и неудачное русское наступление русских армий в Восточной Пруссии. Немалое значение в срыве немецкого наступления имел тот факт, что германские генералы пытались решать возникающие проблемы путём фронтальных боёв, а не обходов, имеющих целью окружение. Мольтке, в сою очередь, ничего не предпринял для того, чтобы события происходили согласно плану. Результатом ослабления правого крыла германской армии, усиления левого, переброски сил на Восточный фронт, отсутствия руководства со стороны Мольтке привели к тому, что молниеносно разгромить Францию не удалось. В итоге произошло “чудо на Марне”. А затем — тотальная война, в которой Германия не выдержала противоборства со всем миром.

На море немцам не удалось путём малой войны и рейдов линейных крейсеров добиться уравнивания сил. Германский план предусматрива возможность решающего сражения только в своих прибрежных водах, то есть там, куда англичане не собирались отправлять главные силы своего флота. Единственный шанс на бой у берегов Германии, когда значительные силы английского флота появились в районе Гельголанда 28 августа 1914 г., не был использован немцами: их дредноуты не могли выйти в море из-за недостаточной глубины баров во время отлива. Ютландский бой, хотя и стал тактической победой немцев, стал стратегическим их поражением. Дальнейшие действия германского надводного флота стали обеспечением флота подводного.