Немало свидетелей рассказывали
о той покорности, с
которой очень многие евреи шли на
смерть в нацистских
газовых камерах или огромных котлованах,
где группы спе-
цакций расстреливали их. Но не все
евреи соглашались
подвергнуться истреблению так покорно.
Весной 1943 года
около 60 тысяч евреев забаррикадировались
в варшавском
гетто - все оставшиеся в живых из
400 тысяч человек, кото-
рые были согнаны сюда как скот еще
в 1940 году,— и
поднялись на борьбу против нацистских
мучителей.
Пожалуй, никто не смог бы составить
более отталкива-
ющего и одновременно достоверного
отчета о восстании в
варшавском гетто, чем надменный
эсэсовский офицер**.
Этим эсэсовцем был Юрген Штроп,
бригадефюрер СС генерал-майор полиции. Его обстоятельный официальный доклад,
в кожаном переплете, обильно иллюстрированный и отпечатанный на превосходной
меловой бумаге, по счастью уцелел*. Он озаглавлен «Конец варшавского гетто».
**
Документальная повесть Джона Херси о евреях гетто "Стена"
представляет собой эпический рассказ
о восстании. - Прим. aвт.
* Чего нельзя сказать о самом Штропе.
После войны он был
пойман и 23 марта 1947 года за расстрел
заложников в Греции приговорён к смерти американским судом в Дахау. Затем
его выдали Польше, где судили за массовые убийства евреев в варшавском
гетто. Он вновь был приговорен к смерти и повешен на месте своих преступлений
8 сентября 1951 года.- Прим. авт.
В конце лета 1940 года, год спустя
после захвата наци-
стами Польши, эсэсовцы арестовали
почти 400 тысяч евреев
и поместили их за высокой стеной,
отделявшей от Варшавы
район размерами примерно две с половиной
мили и длину
и миля в ширину, где некогда находилось
средневековое
гетто - место поселения евреев.
Обычно в районе прожива-
ло 160 тысяч человек, теперь же
там образовалось огромное
скопище людей. Но это было не самой
большой бедой.
Генсрал-гебернатор Франк отказался
выделить продоволь-
ствие, необходимое для того, чтобы
не дать умереть с голоду
хотя бы половине из 400 тысяч человек,
находившихся на
грани жизни и смерти. Выходить за
пределы ограды запре-
щалось под страхом смерти. Работать
евреям было негде, за
исключением нескольких предприятий
по производству ору-
жии, принадлежавших вермахту или
ненасытным немецким
предпринимателям, которые умели
извлекать крупные ба-
рыши из эксплуатации подневольного
труда. По меньшей
мере 100 тысяч евреев пытались выжить,
имея миску супа в
день, зачастую приготовленного из
соломы. Это была безна-
дежная борьба за жизнь.
Но население гетто не вымирало настолько
быстро от
голода и болезней, как хотелось
Гиммлеру. Летом 1942 года
он приказал переселять всех евреев
из варшавского гетто «по
соображениям безопасности» в другое
место. 22 июля нача-
лось великое «переселение». За период
до 3 октября, соглас-
но данным Штропа, были «переселены»
310322 еврея. Точ-
нее, они были перевезены в лагеря
истребления, главным
образом в Треблинку, где их направляли
в газовые камеры.
И все же Гиммлер не был доволен.
Когда он неожиданно
приехал в Варшаву в январе 1943
года и обнаружил, что
60 тысяч евреев все еще живут в
гетто, он приказал завершить
«переселение» к 15 февраля. Но это
оказалось трудной зада-
чей. Суровая зима и потребности
армии, которая потерпела
крупное поражение под Сталинградом
и последующее от-
ступление которой на юге России
требовало обеспечения
транспортными средствами в первую
очередь, помешали СС
получить необходимый транспорт для
выполнения «оконча-
тельного решения». Кроме того, как
докладывал Штроп, ев-
реи сопротивлялись полному истреблению
«любыми возмож-
ными средствами». До весны нечего
было и рассчитывать, что
приказ Гиммлера будет выполнен.
Было принято решение
расчистить гетто в ходе специальной
акции в течение трех
дней. На деле для этого потребовалось
четыре недели.
Депортация свыше 300 тысяч евреев
позволила немцам
уменьшить территорию огороженного
стеной гетто. И после
того, как 19 апреля 1943 года генерал
СС Штроп бросил на
них танки, артиллерию, огнеметы
и взводы подрывников.
размеры гетто составили уже 1000
на 300 ярдов (900 Х 270
метров). Все постройки были изрешечены
пулями, однако
отчаянно сопротивлявшиеся евреи
превратили в укреплен-
ные пункты сточные колодцы, подвалы
и погреба. У них
было совсем мало оружия: несколько
пистолетов и винто-
вок, дюжины две пулеметов, украденных
у немцев, да само-
дельные гранаты. Но в то апрельское
утро они были полны
решимости применить их в первый
и последний раз в исто-
рии третьего рейха против нацистских
поработителей.
В распоряжении Штропа было 2090 человек,
половину
из которых составляли части регулярной
армии и эсэсовские
войска, остальные представляли собой
отряды полиции СС,
усиленной литовской милицией численностью
335 человек,
а также немногочисленными польскими
полицейскими и
пожарными. С первого дня они натолкнулись
на упорное
сопротивление.
«Едва началась операция, — докладывал
Штроп в первом из
своих ежедневных донесений, —
как мы столкнулись с сильным
сосредоточенным огнем евреев
и бандитов. На танк и два
броневика обрушился град бутылок
с зажигательной смесью... -\
В результате этой контратаки
противника мы были вынуж-
дены отойти».
Немецкая атака возобновилась, но
продвижения почти
не было.
«Около 17.30 мы встретили очень
сильное сопротивление и
пулеметный огонь со стороны группы
зданий. Специально вы-
деленная штурмовая группа нанесла
поражение противнику, но
не смогла захватить кого-либо
из оказывавших сопротивление.
Евреи и преступники вели огонь
то из одного, то из другого
подвала, а в последний момент
скрывались... В первой атаке
мы потеряли 12 человек».
И так продолжалось в течение нескольких
дней. Плохо
вооруженные защитники отступали
только под огнем тан-
ков, артиллерии и огнеметов, продолжая
оказывать сопро-
тивление. Генерал Штроп не мог понять,
почему «это отре-
бье и человеческие отбросы», как
он называл осажденных
евреев, не сдавались.
«Через несколько дней, — докладывал
он, - стало ясно, что
евреи не имеют ни малейшего намерения
переселяться добро-
вольно, а полны решимости сопротивляться
эвакуации и да-
лее... Если в первые дни еще
можно было захватить значитель-
ное число евреев, которые трусливы
по натуре, то в ходе
второй половины операции захватывать
живьем бандитов и
евреев становилось все труднее.
Снова и снова создавали они
боевые группы, насчитывавшие
20-30 еврейских мужчин, со-
провождаемых таким же числом
женщин, и упорная борьба
вспыхивала вновь».
Некоторые женщины, отмечал Штроп,
имели привычку
«стрелять из пистолета, держа его
обеими руками», а также
прятать ручные гранаты в шароварах.
На пятый день сражения рассвирепевший
от нетерпения
Гиммлер приказал Штропу прочесать
гетто «с максимальной
жестокостью и неумолимой настойчивостью».
«Поэтому, — отмечает Штроп в своем
итоговом отче-
те, - я решил уничтожить район
еврейского гетто, сжигая
каждый дом».
И далее описывает последующие события:
«Евреи оставались в горящих домах
до последней минуты,
пока, опасаясь сгореть заживо,
не выпрыгивали из окон верх-
них этажей. Даже переломав себе
кости, они переползали
через улицы в дома, еще не охваченные
огнем... Несмотря на
опасность сгореть заживо, евреи
и бандиты часто предпочи-
тали войти в огонь, чем быть
схваченными».
Человеку, подобному Штропу, было
просто невдомек,
почему мужчины и женщины готовы
скорее погибнуть в
огне, чем спокойно умереть в газовых
камерах. Ведь всех
захваченных, которых он не прикончил
на месте, Штроп
направлял в Треблинку. 25 апреля
он сообщил по телетайпу
в штаб СС, что всего захвачено 27464
еврея.
«Я рассчитываю завтра получить
эшелон на Т-2 (Треблин-
ка). В противном случае ликвидация
будет осуществлена на
месте»
Ликвидация на месте практиковалась
довольно часто.
На следующий день Штроп информировал
начальство:
«1330 евреев были выведены из
подвалов и немедленно
уничтожены; 362 еврея убиты н
ходе боев». Лишь 30 захва-
ченных в плен были «эвакуированы».
К концу восстания защитники гетто
заняли оборону в
канализационных сооружениях. Штроп
пытался выгнать их
оттуда, затопив основные сточные
трубы, но евреям удалось
перекрыть доступ воде.
Однажды немцы сбросили туда через
183 люка дымовые
шашки, однако Штропу пришлось уныло
докладывать, что
они не «произвели желаемого эффекта».
В исходе сражения сомневаться lie
приходилось. В тече-
ние месяца загнанные в ловушку евреи
сражались с отчаян-
ной храбростью, хотя Штроп в одном
из своих донесений
жаловался на «коварные методы ведения
боя и уловки, ши-
роко практиковавшиеся евреями и
бандитами». К 26 апреля
он доложил, что многие из осажденных
«сходят с ума вслед-
ствие жары, дыма и взрывов».
«В течение дня еще несколько зданий
были сожжены дотла.
Это единственно эффективный метод,
чтобы выгнать нару-
жу это отребье».
Наступил последний день - 16 мая.
К вечеру Штроп
отправил последнее боевое донесение:
«Уничтожено 180 евреев, бандитов
и ублюдков. Бывший
еврейский квартал в Варшаве более
не существует. Эта круп-
ная операция завершилась в 20
часов 15 минут подрывом еврей-
ской синагоги... Общее число
евреев, подвергшихся акции, со-
ставило 56065, включая как пойманных
евреев, так и евреев,
уничтожение которых может быть
доказано».
Неделю спустя его попросили пояснить
эту цифру. Вот
что он ответил:
«Из общего числа 56065 задержанных
около 7 тысяч было
уничтожено в бывшем гетто в ходе
этой крупной операции.
6929 евреев было уничтожено в
результате транспортировки
в Треблинку. Таким образом, всего
было истреблено 13929 ев-
реев. Помимо этого около шести
тысяч евреев погибло при
взрывах или в огне».
Арифметика генерала Штропа недостаточно
надежна,
поскольку н его подсчетах не отражена
судьба еще 36 тысяч
евреев. Но едва ли стоит сомневаться
в том, что он не
грешил против правды, когда писал
в красиво переплетен-
ном итоговом докладе, что захватил
«в общей сложности
56065 евреев, уничтожение которых
можно доказать». Бес-
спорно, 36 тысяч человек прошли
через газовые камеры.
Потери немцев, по отчетам Штропа,
составили 16 уби-
тых и 90 раненых. Возможно, истинные
потери были значи-
тельно больше, если принять во внимание
ожесточенный
характер уличных боев, когда приходилось
штурмом овладе-
вать каждым домом, что сам генерал
описал с такими страш-
ными подробностями. Потери же были
приуменьшены, дабы
не задеть тонкую чувствительность
Гиммлера. Германские
войска и полиция, заключал Штроп,
«исполняли свой долг
достойно, в духе полного единства
и проявили себя как
примерные солдаты». «Окончательное
решение» продолжа-
лось до конца войны. Сколько евреев
погибло в ходе его?
Число погибших часто вызывало споры.
Согласно показани-
ям двух эсэсовцев в Нюрнберге, которые
ссылались на дан-
ные ведущего нацистского эксперта
в этом вопросе - шефа
отдела гестапо по делам евреев Карла
Эйхмана, приводив-
шего в исполнение «окончательное
решение» под указую-
щим перстом Гейдриха*, инициатора
идеи, - общее число
жертв составляет примерно 5-6 миллионов
человек. Цифра,
приведенная в обвинительном заключении
в Нюрнберге,
составляет 5 миллионов 700 тысяч
человек. Она также под-
тверждается подсчетами, произведенными
Всемирным ев-
рейским конгрессом. В своем обстоятельном
анализе акции
«окончательное решение» Рейтлингер
пришел к выводу, что
действительная цифра несколько меньше
и составляет при-
мерно 4194200-4581200 человек.
* Эйхман, по свидетельству одного из
приспешников, заявил неза-
долго до падения третьего рейха,
что с восторгом прыгнет в могилу, если на его совести действительно пять
миллионов уничтоженных евреев. «Сознание этого будет служить для меня источником
огромного удовлетворения»,- бахвалился палач. В действительности же ему
удаось скрыться из американского лагеря для интернированных лиц в 1945
году. Только после выхода в свет первого издания этой книги он был арестован
в Южной Америке, вывезен в Израиль, предан там суду за военные преступления
н казнен в 1963 голу.- Прим. авт.
В 1939 году на территории, впоследствии
оккупирован-
ной гитлеровскими войсками, проживало
10 миллионов ев-
реев. По любым оценкам совершенно
очевидно, что почти
половина из них была уничтожена
немцами. Такова страш-
ная расплата за то затмение, которое
овладело сознанием
нацистского диктатора в дни его
беспризорной юности в
Вене и которое он передал столь
многим своим последова-
телям в Германии.