... Обстановка на Черном море для русского флота сложилась еще менее благоприятно чем в Крымскую войну. Соотношение сил было явно не в пользу России [1]. Вынашивавшийся долгое время план использования кораблей Балтийского флота для нанесения удара по Турции со стороны Эгейского моря осуществить так и не удалось. Этому препятствовала Англия, которая, имея более сильный, чем Россия флот, никогда бы не допустила прохода русской эскадры в Средиземное море. Поэтому оборона Черноморского побережья возлагалась на сухопутные войска и береговую артиллерию, использование минных заграждений и немногочисленные боевые корабли Черноморского флота. Но и в такой обстановке русский флот не ограничился пассивной обороной, а, наоборот, благодаря минным катерам активно пытался атаковать турецкие броненосцы.

Идея использования минных катеров против стоящих на якоре неприятельских кораблей, выдвинутая в 1876 году лейтенантом С.О. Макаровым, нашла горячую поддержку у главного инспектора минного дела контр-адмирала К.П. Пилкина. Для доставки катеров в район боевых действий первоначально выделили пароход "Аргонавт", но в декабре 1876 года его сменил перешедший в казну из РОПиТа (Русского общества пароходства и торговли [2]) пароход "Великий князь Константин" (далее по тексту - "Вел. кн. Константин"), командование которым принял С.О. Макаров. Однако вопрос о вооружении этого парохода минными катерами решался долго. Сначала их заказали заводу Берда, решив в крайнем случае использовать имеющиеся катера, снятые с "поповок" или других кораблей флота. Наконец катера прибыли, и приказом Макарова №21 от 26 декабря 1876 года им были присвоены наименования: промерному (гидрографическое катеру - "Синоп", построенному на заводе Берда - "Чесма", снятому с яхты "Держава - "Наварин" и со шхуны "Полярная звезда" - "Минер" [3].

При активном содействии севастопольского отделения РОПиТа удалось решить вопрос о подъеме катеров на боканцы парохода. При этом "Чесму", имевшую тонкий медный корпус, пришлось поднимать за котел. Вся операция занимала 7 мин, столько же уходило на спуск катеров на воду. В ходе испытаний три раза тали рвались и катера падали в воду, но все обошлось без жертв, и катера не пострадали. Труднее оказалось вооружить их. Сложное и громоздкое шестовое вооружение затрудняло подъем на боканцы. К тому же даже при незначительном волнении нахождение катеров в море становилось "небезопасным и бесполезным". Так, на переходе одного из отрядов минных катеров из Сулина в Одессу на одном из них (типа "Птичка") пришлось сбросить шестовое вооружение, чтобы спасти сам катер, а на "Вел. кн. Константине" катера были значительно меньше "птичек". "Наварин" даже при испытаниях в бухте с одним шестом "ложился на бок и от хода другого катера вблизи черпал всем бортом. Пришлось обратиться к буксируемым минам. Но имевшиеся мины конструкции Д. Гарвея оказались слишком тяжелы, и катера теряли до двух узлов хода. Тогда, по предложению Макарова, масса такой мины была несколько уменьшена, форма изменена на конусообразную, а для лучшего отхождения приделаны своеобразные ребра. Из-за них эта модернизированная мина получила название "крылатки".

Маневрировать с такой миной оказалось легче, но сама мина требовала тщательной дифферентовки и, из-за отсутствия автоматического взрывателя, взрывалась только "по желанию". Одновременно, также по предложению Макарова, катера снабдили кормовыми шестами: через уключину на корме проходил 8-метровый деревянный шест, к наружному концу которого крепился па перлине анкерок с пироксилином (32 кг). На расстоянии 3-4 м от борта атакуемого корабля катер разворачивался, и командир, навалившись на свободный внутренний конец шеста, подводил и взрывал мину.
В начале января следующего 1877 года "Вел кн. Константин", окрашенный в серый защитный цвет, вышел в море для опробования вооружения. По словам командира, пароход представлял собой "очень сильную боевую единицу". Два боковых плавучих шеста, крепившиеся на брифок-рее и отдельной шлюпбалке по одной мине, кормовые - по две. Ещё две мины крепились на поворотных носовых шестах. Одна шестидюймовая мортира и четыре девятифунтовые пушки составляли артиллерийское вооружение корабля.

Первое боевое столкновение минных катеров Макарова с турецкими кораблями произошло на Батумском рейде, куда "Вел. кн. Константин" пришёл вечером 30 апреля 1877 года. В 22 ч 30 апреля он в семи милях от Батума спустил свои катера для атаки неприятельских судов, находившихся на рейде. Поравнявшись с противником, катер "Чесма" сумел подвести буксируемую мину под корму паровой яхты "Sultanie", которая неторопливо двигалась по рейду. Однако вследствие неисправности электрозапала мина не взорвалась, После обнаружения русских катеров турки отражали их атаку ружейным огнем. Не понеся потерь в личном составе, катера были подобраны пароходом, который 3 мая возвратился в Севастополь. Неудача первой вылазки была объяснена неопытностью личного состава, который допустил обрыв проводов, соединяющих гальваническую батарею с миной. 28 мая 1877 года "Великий князь Константин", имея свои катера на борту, а также ведя на буксире быстроходные минные катера (миноноски) № 1 и № 2, вооруженные шестовыми минами, снялся с одесского рейда в направлении Сулина. Около часа ночи 29 мая на расстоянии 5 миль от сулинского рейда все шесть катеров двумя кильватерными колоннами двинулись на поиск противника. На подходе к рейду катера построились фронтом и вскоре попали на импровизированные боны, изготовленные турками из связанных между собой бревен и рыбацких сетей. В процессе форсирования этого заграждения три тихоходных катера отстали, а проводник буксируемой мины катера "Чесма" намотало на винт. Таким образом, собственные катера "Великого князя Константина" участия в атаке не принимали.

Около двух часов ночи миноноска № 2 атаковал броненосный корвет "Idschlalije", но неудачно, вследствие преждевременного взрыва шестовой мины. Миноноске № 1 удалось взорвать свою мину почти у самого борта "Idschlalije", но сама она получила повреждения от артиллерийско-ружейного огня турок и была затоплена командой, которая в полном составе попала в плен. Остальные катера сумели добраться до своего парохода и вместе с ним вернулись в Одессу. Турецкая сторона отрицает наличие каких-либо повреждений своих судов.

В следующей атаке на три турецких корабля на сулинском рейде кроме катеров "Beл. кн. Константина" принимали участие и доставленные им на буксире две первые русские миноноски № 1 и 2 [4].
Около часа ночи с 28 на 29 мая 1877 года катера "Минер" (мичман В.Ф.Нельсон-Гирст). "Синоп" (лейтенант С.П. Писаревский), "Наварин" (лейтенант Ф.Ф. Вишневецкий), "Чесма" (лейтенант И.М Зацаренный), вооруженные минами-крылатками, и миноноски №1 (лейтенант Л.П. Пущин) н № 2 (лейтенант В.О. Рождественский), имевшие только по одному носовому шесту, отдав соединявшие их фалини, вошли на сулинский рейд. Атаке подвергся турецкий броненосный корабль "Idschialije". Первым "крылаткой" атаковал Запаренный, но буксир сразу же намотался на винт катера, и атака сорвалась. Миноноска № 2, атакуя "Idschlalije", налетела на боны заграждения. Носовая мина взорвалась, залив палубу и выведя из строя управление. Считая, что проход в боновом заграждении пробит, лейтенант Пущин направил свою миноноску вслед за Рождественским, но запутался винтом в тросовом заграждении. Штуртрос был перебит и вслед за этим раздался взрыв мины, в результате которого миноноска получила сильные повреждения. Топка оказалась залитой, а сама она прижата к борту турецкого корабля. Три остальных катера были отогнаны артиллерийским и ружейным огнём. С трудом снявшись с мели, на которую он сел при подходе к месту сбора, "Вел. кн. Константин" поднял свои катера на боканцы и, взяв на буксир миноноску № 2, 29 мая прибыл в Одессу. В результате атаки миноноска №1 была потоплена, а её экипаж попал в плен. Турецкий корабль существенных повреждений не получил. От взрывов,по язвительному замечанию Л.П. Пущина, только обдавало водой "с головы до пят", однако за мужество, проявленное при атаке, миноноска №2 была 2 июля 1877 года переименована в "Сулин".

После этих неудач, по словам И.М. Зацаренного, "появилось некоторое озлобление" и захотелось воспользоваться настоящим оружием. Через некоторое время Макарову удалось добиться получения самодвижущихся мин Уайтхеда... Одновременно, по предложению капитана 1 ранга К.Р. Бистрома, "Синоп", "Наварин" и " Минер" начали вооружать носовыми шестами. К скуле катера крепился сектор, откидывавшийся перпендикулярно борту, когда шест выдвинут. В походном положении шест укладывался по планширю, мина - на бак катера, а сектор убирался "вверх по борту". После испытаний на "Синопе" и "Минере" оставили по одному шесту с наружной стороны катера (когда он поднят). С "Наварина" шесты сняли, поскольку даже такое вооружение оказалось слишком тяжелым для него. Для "Чесмы", из-за ее носовых образований, такой шест был неудобен, пришлось сконструировать для нее носовой шест. Четыре котельные дымогарные трубки длиной по два метра, вставленные одна в другую, проходили через укрепленный на форштевне катера бугель, к наружному концу крепилась грушевидной формы мина, а взрыватель Трумберга надевался на сам шест. Внутренний конец привязывался стропкой к банке. Конструкция оказалась настолько проста, удобна и надежна (шест выдерживал даже 11-узловой ход), что впоследствии использовалась почти на всех миноносках.
Наконец в июне 1877 года на пароход доставили две мины Уайтхеда. Дело было совсем новое. В период войны только три судна в русском флоте имели подводные торпедные, или, как тогда говорили, минные аппараты: клипер "Жемчуг", миноносное судно "Взрыв", а также одна из барж, приобретенных у РОПиТа, поставленная у входа в Севастопольскую бухту. Что касается катеров, то для стрельбы минами Уайтхеда их снабжали специальными "спусковыми" решетками. Передвигаясь в вилках, решетки могли изменять угол наклона и глубину погружения. Как и шестовое вооружение, вся система крепилась накидными банками к катеру и также оказалась неприемлемой для катеров "Вел. кн. Константина". Тогда, по предложению С.О. Макарова, решили ограничиться одной самодвижущейся миной, поместив ее в "спусковой" трубе под килем катера, что позволяло поднимать его на боканцы парохода. Хуже всего было то, что при спуске на воду предохранительная чека вынималась и мина становилась на боевой взвод. При этом столкновение с любым плавающим предметом или посадка на грунт катера грозили взрывом.

Так как с подобным вооружением "Чесма" теряла до 2,5 уз хода, предусматривалась возможность сброса "спусковой" трубы, чтобы после атаки катер мог быстрее выйти из-под обстрела. Для остальных катеров подобное вооружение оказалось слишком тяжелым, и Макаров предложил установить "спусковую" трубу на плотике, который мог бы буксировать любой из катеров. Перед выстрелом плотик подтягивали к борту для прицеливания, а после выстрела бросали.

В следующее крейсерство "Вел. кн. Константин" уже вышел с двумя минами Уайтхеда - одна в подкильной трубе катера "Чесма", другая - на плотике, поднятом на шлюпбалках "четверки". Но ими так и не удалось воспользоваться. Штормом в районе Ялты плотик сорвало, и одна мина утонула, а из второй при спуске "Чесмы" был выпущен сжатый воздух. Поэтому 12 августа при атаке в Сухум-Кале катера были вооружены только шестовыми минами и "крылатками". Объектом нападения были выбраны турецкие корабли, стоявшие на сухумском рейде. Воспользовавшись лунным затмением. "Минер" (мичман В.Ф.Нельсон-Гирст). "Синоп" (лейтенант С.П. Писаревский), "Наварин" (лейтенант Ф.Ф. Вишневецкий) и "Чесма" (лейтенант И.М. Зацаренный) проникли на рейд и атаковали "крылатками" броненосный фрегат "Assari-Shevket". Первым мину взорвал "Синоп", после чего на него налетел турецкий катер, от которого пришлось отбиваться веслами и отпорными крюками. Следующим взорвал мину "Наварин", залив наполовину стоявший у борта фрегата другой турецкий катер. Взрыв "крылатки" "Минера" произошел слишком далеко от фрегата. Находившаяся в резерве "Чесма" так и не смогла подвести мину. Буксир запутался, и его пришлось обрубить. При этом качнувшийся от взрывов "Assari-Shevket" навалился на катер, разбив ему планширь и залив водой.

Результаты атаки долгое время оставались неясными. Победные реляции поступили от обеих сторон. Со слов полковника Шелковникова, турки три дня провозились с фрегатом и повели его на буксире в Батум. По донесению турецкого адмирала Гоббарт-паши, фрегат никаких повреждений не получил, а потопил три из четырех атаковавших его катеров. Окончательный вывод был сделан в январе 1880 года на заседании минного офицерского класса по изучению опыта минных атак: "Атакованный броненосец, несмотря на последовательно произведенные три взрыва, не уничтожен". "Мины были взорваны слишком далеко от борта, так как корабль стоял на якоре "вблизи и вдоль берега" и подвести буксирную мину под корму было нельзя".

После атаки в Сухум-Кале главный командир Черноморского флота и портов вице-адмирал И.А. Аркас прямо указал, что одной из причин того, что "Assari-Shevket" не пошел ко дну, были "без сомнения крылатые мины Макарова", которые... "при приведении их к судну недостаточно углубляются в воду". "Крылатки" были запрещены, и Макаров вплотную занялся минами Уайтхеда. Теперь он уже был не одинок. Подобными минами вооружили и катера парохода "Россия", но последнему так и не удалось провести ни одной атаки, тогда как катера "Вел. кн. Константина" еще два раза атаковали неприятеля.
В ночь с 15 на 16 декабря 1877 года катера "Чесма" (лейтенант И.М. Зацаренный) с миной Уайтхеда в подкильной трубе и "Синоп" (лейтенант Ф.Ф. Щешинский) с миной Уайтхеда на плотике под прикрытием "Наварина" и "Сухума" [5] напали на турецкие корабли на батумском рейде. С расстояния 50-60 м "Чесма", а за ней и "Синоп" выпустили свои мины по видневшемуся темному силуэту с тремя мачтами и трубой". Но, как впоследствии выяснилось, И.М. Зацаренный в темноте принял три стоявших к нему носом корабля за один, и мины прошли между ними. Одна из них выскочила на берег, а вторая, ударившись об якорную цепь, потеряла зарядную камеру, которая от удара о грунт взорвалась, не причинив вреда туркам.

"Во всяком случае, - писал позднее И.М. Зацаренный, - эта неудача давала нам право еще более заняться миной Уайтхеда и снова попытаться атаковать ею".

В ночь с 13 на 14 января 1878 года "Вел. кн. Константин" снова подошел к батумскому рейду. В 23 ч 30 мин катера "Чесма" и "Синоп" были спущены на воду и в 0 ч 30 мин с расстояния 60 м атаковали минами Уайтхеда турецкий сторожевой пароход "Intibah". Мина с "Синопа", как потом выяснилось, ударившись о борт парохода, не взорвалась, а, скользнув под киль, зарылась в песок, но мина с "Чесмы" достигла своей цели. Раздался взрыв. Пароход лег на правый борт и быстро затонул. Освободившись от подкильной трубы и бросив плотик, катера вышли из-под обстрела и были благополучно подняты на борт "Вел. кн. Константина". Так закончилась первая в мире успешная боевая торпедная атака. Через пять дней было подписано перемирие, а еще через месяц заключен выгодный для России Сан-Стефанский мир.

Комментарии

1. В 70-е годы XIX века турецкий флот насчитывал на Черном море 15 броненосных кораблей различных классов и 15 небронированных судов. Русский же к началу войны состоял из "поповок" "Вице-адмирал Попов" и "Новгород", четырех старых корветов, три из которых в кампанию 1877 года даже не назначались, 7 пароходов, 12 шхун и двух тендеров.
2. Создано в 1856 году. В случае военной необходимости его суда предполагалось использовать в качестве вспомогательных крейсеров, как это и было сделано в период русско-турецкой войны 1877-1878 годов.
3. Количество минных катеров на Черном море не ограничивалось только катерами парохода "Вел. кн. Константин". В ходе войны у частных лиц приобретались прогулочные катера, которые после переоборудования и вооружения входили в состав подвижной минной обороны наиболее важных портов черноморского побережья. И это - кроме катеров, снятых непосредственно с кораблей Черноморского флота. Мало того, "с целью иметь в Севастопольском порте хороший пароход для мин Уайтхеда" у Общества Лозово-Севастопольской железной дороги был приобретен пароход "Нико", который вооружили шестовыми минами и торпедами, и 12 мая 1877 года включили в состав флота (барказ № 1).
Для обороны Одессы через месяц у РОПиТа были приобретены пять барж, которые также собирались вооружить минами Уайтхеда (торпедами). Однако боевые столкновения с кораблями противника имели только катера С.О. Макарова.
4. В литературе по русско-турецкой войне 1877-1878 годов эти миноноски чаще называют быстроходными миноносными катерами № 1 и 2.
5. Бывший "Минер", после атаки на сухумском рейде переименованный в "Сухум".

* По материалам РГАВМФ. Ф.410, 421.